Mosfilm.ru продолжает цикл публикаций, посвященных работе второго режиссера. О своей профессии рассказывает один из самых известных и опытных специалистов – Марина Лузгина.
«Во всем виноват второй», – эту фразу нередко приходится слышать от режиссера-постановщика. Каким бы проработанным ни был режиссерский сценарий, каким бы четким ни был план работы, успех съемок все равно зависит от множества факторов, которые просто невозможно учесть и предусмотреть заранее. Обувь на актерах не того цвета, машина с реквизитом не доехала до места съемок и необходимо быстро найти замену необходимым в кадре предметам – все это, по словам Марины Лузгиной, можно отнести к разряду рядовых мелких трудностей. Настоящие проблемы обычно появляются там, где их не ждали, и чтобы их решить, требуется максимальная внимательность, концентрация и в какие-то моменты даже бесстрашие. Второй режиссер не может позволить себе растеряться и запаниковать.
О бесстрашии в профессии второго режиссера
В работе Марины Лузгиной нередко происходили ситуации, когда людей на съемочной площадке приходилось спасать – была угроза их жизни. К примеру, в картине Валерия Рубинчика «Комедия о Лисистрате» в одном из эпизодов участвовали девушки на лошадях. Все наездницы были мастерами спорта с отличной физической подготовкой. Кроме того, девушки отлично умели обращаться с животными. Но, как оказалось, и это не гарантия того, что опасные ситуации не возникнут.
Кадр из фильма режиссера Валерия Рубинчика «Комедия о Лисистрате»
«Неожиданно одна из лошадей сбросила девушку, и благо ей все же удалось зацепиться ногой за стремя. Момент был действительно страшный: дело в том, что на месте натурных съемок были бетонные дорожки. Если бы лошадь вынесла всадницу на асфальт и уронила там – последствия были бы ужасающие. Я заметила эту ситуацию и мгновенно бросилась лошади наперерез, чтобы схватить ее под уздцы и остановить. В тот момент я забыла про инстинкт самосохранения. Трагедии удалось избежать», – рассказала Марина Лузгина.
На съемках часто используется пиротехника и даже источники открытого огня, а это всегда большой риск. По словам Марины Лузгиной, одна из самых опасных ситуаций произошла во время съемок фильма «Комический любовник, или Любовные затеи сэра Джона Фальстафа» режиссера Валерия Рубинчика.
Кадр из фильма режиссера Валерия Рубинчика «Комедия о Лисистрате»
«В одной из сцен мы снимали огромных лошадей – тяжеловозов. Они были запряжены цугом и везли похоронную карету, освещенную факелами. Съемки проходили в одном из национальных парков Эстонии, на пересеченной местности. Там были большие перепады высот, и все дороги были каменистыми. Карету все время трясло на неровностях. Горючее, обеспечивавшее работу факелов, попало на одежду кучера, которая тут же занялась пламенем. Я бросилась гасить», – поделилась Марина Лузгина.
Одна из сложных ситуаций была связана со «спасением» важных рабочих материалов. Раньше не было цифровых технологий, а обработка пленки – тяжелый и трудоемкий процесс, поэтому пленку ценили на вес золота.
«Однажды нашего оператора буквально смыло с пирса в море. Помимо того, что человек оказался в опасности, в кармане его куртки были пробные фрагменты проявленной пленки. Мы в обиходе называли их «срезками», и они были очень важны. По ним операторская группа определяла качество изображения и решала, нужно ли переснимать. Необходимо было во что бы то ни стало сохранить эти «срезки», чтобы краситель с пленки не вымыло водой. Мы всем коллективом вытаскивали оператора из воды», – вспоминает Марина Лузгина.
Профессиональные навыки Марины Лузгиной не раз помогали ей в жизни. Одно из самых необходимых для второго режиссера качеств – отлично развитое «боковое зрение». Именно оно однажды помогло Марине Лузгиной предотвратить беду:
«Мы отдыхали за границей, на вилле у друзей. Там был бассейн, в котором плавали дети. В качестве страховки им надевали защитные резиновые нарукавники. И вот одному мальчику их сняли, а он забыл, что защиты нет, и прыгнул в бассейн. Я боковым зрением увидела, что он упал в воду, и вытащила его буквально за шиворот. За умение так владеть площадкой я благодарна своим педагогам из Высшего театрального училища им. Б. В. Щукина – Владимиру Эуферу и Людмиле Ставской. Они научили полностью контролировать ситуацию. Неважно, что в годы учебы я смотрела из зала на сцену в театре, а в кино площадка более обширная. Главное – сам подход».
О находчивости в профессии
Очень многое в работе второго режиссера связано с решением нестандартных постановочных задач. К примеру, в картине «Троцкий» Леонида Марягина была сцена подавления Кронштадтского восстания в марте 1921 года, когда моряки и жители города взбунтовались против власти большевиков и политики военного коммунизма. Для съемок этого эпизода потребовались весьма необычные актеры массовых сцен:
«В режиссерском сценарии значилось: едут 15 обозов с замерзшими трупами расстрелянных моряков. А с постановочной точки такой эпизод требует огромного труда. Мы по всей Москве искали «моржей», которые купаются зимой в проруби и приглашали их на съемки. Но все дело в том, что они быстро окунаются в воду, а потом бегут в тепло. А мы снимали на морозе продолжительное время. Притом, мы просили актеров массовых сцен напрячь руки и ноги, чтобы в кадре они выглядели окоченевшими. Такую позу, да еще и на морозе, принимать крайне неудобно. А уже после того, как сцену отсняли, мы растирали людей специально купленным гусиным жиром – это тоже нужно было предусмотреть».
Марина Лузгина считает находчивость и беспрестанный поиск художественной образности главными качествами не только второго режиссера, но и представителей всех кинематографических профессий.
«Однажды мой покойный муж-оператор рассказал о поразительной творческой находке. В сценарии была прописана такая сцена: во время Великой Отечественной войны два немца ведут цыганский табор на расстрел. И мой муж нашел потрясающую натуру для съемок: ручей с ярко-красным дном. Какой бы сильный был эффект, если бы сначала был показан сам расстрел и грохот оружия, а потом «взгляд» камеры перешел бы на кроваво-красный ручей. (В итоге картина не была снята – съемки закрылись. – Прим. Ред.) На мой взгляд, это удивительной силы образ-символ. Я бы так хотела, чтобы современные кинематографисты больше внимания уделяли непосредственно киноязыку», – подвела итог Марина Лузгина.
Фото: «Мосфильм-Инфо», при использовании ссылка на источник обязательна.
Комментарии (0)