Выставка костюмов на "Мосфильме".
О своём участии в производстве фильма объёмно и красочно рассказал один из художников по костюмам Дмитрий Андреев:
«Когда берешься за любое классическое произведение, особенно знакомое еще по школьной программе, каждый раз берет оторопь… И мысль одна: «А справлюсь ли?!» Неизбежно давит груз прошлых экранизаций, образов и вариаций… А нужно соответствовать, нужно быть в русле времени и нужно удивлять зрителя небанальными ходами и решениями… В нашем случае мысли были те же…
Художники по костюмам Дмитрий Андреев и Владимир Никифоров на
оформлении выставки.
Известно более трех десятков экранизаций «Анны Карениной»! И нашей команде предстояло придумать свою Каренину, ее особый непохожий ни на чей мир… И поскольку в нашем оригинальном сценарии сталкивались два полярных (по мысли сценариста и режиссера) времени, два мира (1872 год и 1905), также было необходимо найти ту интонацию и тот верный изобразительный костюмный ряд, который бы максимально отвечал замыслу режиссера.
Необходимо было через цвет, через пластику форм, силуэт, через фактуры тканей образно и в то тоже время ясно отделить эти две эпохи. Военная тема была решена художником - постановщиком и оператором в пыльных, суровых тонах. Бескрайние горные просторы Маньчжурии с её тягучим свежим дымным воздухом должны были максимально контрастировать с удушающей столичной атмосферой Москвы и Петербурга.
Соответственно, военная униформа, одежда жителей маньчжурской деревни, китайцев и костюмы персонажей времен русско-японской войны имели фактурные запыленные выгоревшие цвета. В костюмах преобладали в основном суровые, «жаркие» фактуры сукна, хлопка, шерсти…Темно-зеленые мундиры русской армии и темно-синяя форма японцев была «припудрена» маньчжурской степной пылью. Гамму северной столицы же напротив составляли в основном все холодные, «отчуждённые» оттенки серого, черного, зеленоватых и коричневатых тонов… И только гардероб Карениной состоял из ярких, порой контрастирующих оттенков пурпура, фуксии, лаванды и кроваво-красных тонов.
За основу цветового решения костюмов Анны мы взяли всевозможные оттенки цветов «анютины глазки», поскольку они упоминались Толстым в романе, как один из важных аксессуаров бального туалета Анны. Нам показалось это очень символичным, и почему бы не использовать и не распространить этот акцент на весь гардероб героини? Почти каждое платье героини, шляпки мы украсили маленькими букетиками этих цветов-символов. Ткани мы использовали в основном «сухие», глянцевые: тафту «шан-жан», атлас, дикий шелк… Лишь ее финальное «трагическое» платье мы выполнили из бархата сложного брусничного «кровавого» оттенка …Силуэты платьев, крой полностью соответствовали модным тенденциям середины 70-х годов 19-го века.
При первых встречах с Кареном Георгиевичем при подготовке к картине мы обсуждали возможность стилизации декорационного и костюмного ряда. Однако в последствии всем стало очевидно, что необходимо все же последовать тенденциям и течениям архитектуры и моды эпохи 1870-х… Не в прямую, не буквально, а местами усугубляя, намеренно преувеличивая, переводя на образный язык кино.
Образ Вронского (М. Матвеев) сложился достаточно скоро. Его гардероб периода русско-японской состоял из больничной одежды и старой, ношенной офицерской формы. Его петербургскую историю мы разделили на два фактических этапа: до отставки (это всевозможные варианты армейской униформы) и после (штатское платье нескольких видов). По цвету Алексей Вронский максимально сдержан и даже нейтрален… Во второй части повествования после отставки Вронский носит одежду сероватых «питерских» деловых тонов, в то время как цвета Анны становятся все более контрастными, «нервными», к концу картины достигая своего апогея.
Не сразу сложился образ Каренина. По долгу службы Алексей Александрович мог носить как форменное, так и штатское платье, в зависимости от ситуации. Но в результате примерок, мы вместе с режиссером пришли к выводу, что непосредственно актеру (В. Кищенко) больше «личит» штатское платье. Ему невероятно шел сюртук, вестон, цилиндр…И было решено чиновную форму использовать лишь по необходимости. Цвета тканей мы выбрали также нейтральные. Темно-зеленый цвет чиновного мундира соседствовал с нейтральными «питерскими» пыльно-серыми цветами сюртучных пар. И в этом Каренин и Вронский во второй части фильма отчасти становились схожи.
В сценарии большое внимание было уделено матери Вронского графине Вронской (Татьяна Лютаева). В отличие от первоисточника, она фактически явилась олицетворением образа столичного общества со всеми его пороками и ненавистью ко всеми живому и нетривиальному. Чёрная тафта, муар «бутылочного» оттенка (напоминающего цвета чиновных мундиров), отделка стеклярусом и страусовым пером - вот те материалы, из которых мы создавали туалеты нашей героини. Ей вторила своими цветами и нарядами вторая петербургская светская львица Бетси Тверская (Анастасия Макеева). В ее платьях преобладали ассиметричные линии. Ее туалеты отличались оригинальным «парижским» кроем, как и подобало даме ее положения. Она являла собой образец грядущей моды.
В начале подготовки встал вопрос о полностью аутентичном свечном освещении вечерних сцен в интерьерах. Это решение коснулось и массовых сцен: «Бала», «Театра» и «Суаре у Вронской». Надо отметить, что до этого мало кто из российских режиссеров и операторов осмеливался на столь рискованное предприятие, т.к. на это требовались определенные творческие усилия и финансовые затраты. Свечи предполагали обязательное наличие в костюме мерцающих или отражающих фактур. В рамках подготовки неоднократно проводились специальные тестовые пробы тканей, фактур… В итоге светлые бальные платья мы изготовили из атласных шелков, перекрытых тончайшим тюлем, что создавало необходимое мягкое, изысканное мерцание. Темные же платья мы насытили отделками из пайеток, стразов и переливающегося стекляруса (хоть и не слишком характерных для этого модного периода), которые, однако, выгодно смотрелись при свечном освещении.
Отдельно хотелось бы сказать о подготовке костюмов к массовым сценам. Мы принципиально отказались от подбора костюмов статистов для многолюдных сцен с участием большого количества статистов. Ведь любой подбор зачастую выглядит лишь, как случайно собранные предметы одежды. Костюмы для актеров массовых сцен, как правило, разыскиваются по частным и государственным складам, театрам и прокатным мастерским разного ранга и качества. Нам же, как художникам хотелось следовать придуманной нами единой цветовой и силуэтной концепции. В итоге было принято кардинальное решение сшить около двух сотен комплектов женских бальных платьев, включая нижние юбки, турнюры, обувь и даже чулки.
В пошивочном цехе «Мосфильма» были изготовлены десятки вариантов военной и чиновной униформы для массовых сцен, не только для московских и петербургских, но и для массовых батальных сцен времен русско-японской войны. К сцене «Скачки» было изготовлено большое количество женских ансамблей в стиле французского «импрессионизма».
В итоге стоит подчеркнуть, что была проделана небывалая для нас сложная художественная и техническая работа. Ни одно платье или костюм не повторялись ни в цвете, ни в отделке…»
«Для нашей мастерской участие в создании картины было очень интересным, начиная с этапа серьёзной подготовки, - отметила генеральный директор мастерской «Спрэд Сервис М» Галина Викторовна Добровская. – От нас требовалась максимальная достоверность в костюмном изображении времён Анны Карениной и Русско-японской войны. В изготовлении исторических костюмов у нас большой опыт, но японскую военную форму мы никогда не делали. Пришлось изучать материалы, учиться специальному плетению макраме, выполнять новую для нас отделку костюмов и т.д.»
По завершении съёмок картины коллекция комплекса сценическо - постановочных средств «Мосфильма» приняла существенное пополнение новых костюмов.
Дмитрий Богдан
Редакция новостей
29.08.16.
Комментарии (0)