«Анна Каренина» является, пожалуй, одним из самых любимых кинематографистами романов. Больше трех десятков кино- и телеэкранизаций. И хотя до «Гамлета» (около ста фильмов) пока далеко, почти каждые пять-десять лет на экраны выходят новые версии бессмертного произведения Толстого. Что же за загадку оставил в своём тексте Лев Николаевич? И что заставляет режиссёров вновь и вновь обращаться к этой прекрасной и трагической истории?
Думается, то же, что и прежде – сюжет. Внешне вроде бы незамысловатый, не новый и не старый: замужняя женщина полюбила другого. Но важно другое: толстовские персонажи прочно заняли свое место не только рядом с героями Бокаччо, Шекспира, Пушкина. Таким образом, перед нами сюжет – вечный. Писатель, развернув в книге эпическую панораму взаимоотношений мужчины и женщины, оставил богатую пищу для размышлений, великое множество смыслов, трактовок, интерпретаций. Потому-то и каждый режиссёрский подход к ней получается разным. Такова судьба всех великих сюжетов – собственно, поэтому они и вневременные.
Вечные сюжеты имеют функцию – по ним происходит как бы сверка внутренних часов человечества. Что является главным сегодня, сейчас? Стрелки, как правило, указывают разное время. Экранизации «Анны Карениной» подтверждают эту мысль:
Это может быть история эффектного самоубийства на заре века технического прогресса (немые российские и зарубежные ленты 1910-х).
Это может быть трагедия неравного брака (картина А. Зархи, 1960-е).
Это может быть простенькая мелодрама – страсти внутри любовного треугольника (фильм Роуза, 1990-е)
В конце концов, это может быть просто медицинское заболевание главной героини (лента С. Соловьева, 2000-е)
Вы скажете: стоп! Так, а что же сам Толстой? Ведь он первым сделал подобную сверку, своеобразное «промывание» мира сюжетом.
Если отталкиваться от концепции В. Шкловского, то «Анна Каренина» – это первый российский роман, в котором счастье женщины было показано как счастье мужчины. Главной коллизией произведения, таким образом, явилось столкновение нравственностей. Прежде всего, мужской и женской, следом – личной и общественной. Покарать преступление Анны должен был Бог. Но казнит её общество – пусть не физически, но изгнанием.
Роман Толстого стал вызовом, прорывом, поводом к пересмотру закостеневшей системы социально-общественных, светских, семейных отношений. Указанием на то обстоятельство, что под этическими правилами находится реальная жизнь, с которой так или иначе приходится считаться. Известный факт: после прочтения «Анны Карениной» мать будущего писателя Алексея Толстого решилась оставить мужа – графа, соединив жизнь с мелкопоместным дворянином А. Бостромом. Каково? Пойти против общества, церкви, Божьего закона…
Приступая к написанию этой колонки я хотел сказать о том, что самым внимательным читателем Толстого оказался режиссёр Карен Шахназаров. Его «Истории Вронского», несмотря на дописывание сюжета, как мне кажется, удивительным образом наиболее полно и точно удалось отразить суть романа Толстого – сосредоточиться на самом главном. На любви женщины, на её счастье. Но потом я вдруг понял, что дело не только во внимательности. Разные художники, живя в разное время, интуитивно нащупывают один и тот же узор, одно и то же сцепление обстоятельств, которые каждый раз по-разному проявляются. Но именно Шахназаров рассмотрел и верно понял узор Толстого, причем каким-то особым шестым чувством, в единственно возможное для этого время. Его сверка внутренних часов человечества пришлась на те же самые толстовские стрелки – на время сдвига нравственных ориентиров, пересмотра старой морали.
Режиссёр Карен Шахназаров и актриса Елизавета Боярская на съемочной площадке
Мы, как и герои Толстого, живём в переходную эпоху – кризиса семьи, фактической отмены Христианства (по крайней мере, в Европе), превращения всего и вся в товар. Не потому ли мы симпатизируем растревоженной Анне, что и сами испытываем схожие чувства? Находясь в похожей ситуации – старые законы уже не работают, а новых ещё нет. Старый мир, словно змея, готовится скинуть кожу. Что впереди? – неведомо. Обнадёживает лишь тот факт, что эпохи смены нравственности не являются утверждением отмены законов нравственности вообще. Что остаётся? – любовь.
Карена Шахназарова как режиссёра всегда занимал поиск точки зрения на изменяющийся мир («Зимний вечер в Гаграх», «Курьер», «День полнолуния» – наиболее яркие примеры). Как и Толстой, любым попыткам обездвижить этот мир он всегда противопоставляет незаконченность вещей, видя во всём процесс – ту самую толстовскую текучесть человека.Это видение мира и понимание своего времени, духа эпохи (Zeitgeist) позволило режиссёру приблизится к классику на максимально близкую дистанцию.
Будут ли ещё экранизации «Анны Карениной»? Безусловно. Обязаны, не могут не быть, покуда часы человечества продолжают свой ход. Но, думается, такое теплопожатие рук кинематографиста и литератора, случится ещё не скоро.
Позиция автора может не совпадать с позицией
редакции сайта Mosfilm.ru
Фото: «Информационный центр
Комментарии (0)